Басня Лафонтена. Женщины и секрет

Басня Лафонтена. Женщины и секрет

Нет сокровенного для женской болтовни,
Нет женщины, чтоб тайн не разболтала.
Но, впрочем, и мужчин не мало,
Что в этом женщине сродни.

Чтоб испытать жену, какой-то муж, в постели
С ней лежа, ночью вдруг воскликнул: «Что со мной?!
Я разорвусь сейчас на части… Ой, ой, ой…
Что это?! Я родил яйцо!»
«Яйцо?! Ужели?!» —
«На, да, вот, свежее; чур, людям ни гу-гу:
Пожалуй, курицей прослыть еще могу...»

Жена, не видевшая случая такого,
Как многого другого,
Поверила ему и поклялась молчать.
Но эти обещанья
Исчезли, как ночная тень.
Наивная жена, вся трепет ожиданья,
С постели поднялась, едва забрезжил день…
К соседке в дом она пустилась.
«Ах, — шепчет, — кумушка, послушай, что
случилось…
Чур, ни словечка никому:
Муж ночью снес яйцо, такое вот по виду.
Но, ради Бога, ты не дай меня в обиду,
А то ведь муж мне...»
«Ну, к чему! —
Ей, та. — Меня не знаешь, что ли?
Ступай себе домой, не выдам я, поверь».

Жена «наседки» лишь за дверь,
Той, как на угольях, неймется, и на воле
Про новость в десяти местах она трещит,
И вместо одного уж три яйца явилось.
И новая кума «четыре!» говорит,
И шепчет на ухо, как это все случилось.
Но осторожность там смешна,
Где тайна всем уже ясна.
И так как численность яиц все умножалась,
Благодаря молве, средь кумушек моих,
То ввечеру яиц таких
Побольше сотни оказалось.
Пожива, дескать, не простая,
Такой кусок не шутка раздобыть!..
Лягушка про себя мечтает. Крыса ж бьется,
Взывает к небесам. Лягушка знай смеется,
Да тянет Крысу вниз… Среди борьбы такой
Вдруг Коршун закружил в выси под облаками.
Увидел Крысу он, упал с небес стрелой,
Схватил ее, взвился и — вытащил когтями
Лягушку с Крысой заодно:
Погибнуть им обеим суждено.
А Коршун рад: событие такое
Не принесло ему вреда,
На ужин рыбу и жаркое
Заполучил он без труда.

Таков судьбы закон суровый,
Предупрежденье шлет он нам;
Кто для других сплетает ковы,
В них попадает часто сам!